29 октября 1955 года северную бухту Севастополя сотряс сильный взрыв. Стоял поздний вечер, большинство кораблей стояло на якоре, часть команды проводила свободное от вахты время на берегу, ничто не говорило о надвигавшейся катастрофе.
У 13-го причала мирно колыхался на воде тяжелый военный линкор «Новороссийск», переданный русскому флоту итальянским правительством в 1949 году. Этот корабль считался достаточно современным и хорошо вооруженным, он был получен в качестве компенсации за действия итальянского флота во Второй мировой войне. Расставание с «Джулио Чезаре», именно так именовался «Новороссийск» до 1949 года, — гордостью итальянского флота, стало неприятным сюрпризом для итальянских военно-морских сил, ходили даже легенды о том, что передавая корабль под русское командование, итальянские моряки поклялись, что плавать ему под русским флагом придется совсем недолго.
И вот, в ночь с 28 на 29 октября предсказание итальянцев сбылось, в результате огромной силы взрыва, в борту линкора образовалась пробоина общей площадью в 150 квадратных метров, и он стал заполняться водой. В это время на его борту находилось примерно 200-300 человек, часть из которых погибла не месте, либо утонула, оглушенная взрывной волной.
С бортов близлежащих судов был подан сигнал тревоги, на них зажглись сигнальные фонари, были спущены спасательные лодки, по радиосвязи передано сообщение о случившемся на берег. Интересен факт того, что ни о какой эвакуации речи не шло, паники среди матросов, несмотря на тяжелые увечья, полученные ими в результате катастрофы, не было. К борту «Новороссийска» подошли шлюпки и начали переправку раненных, с берега на тонущий корабль прибыло командование, в лице заместителя начальника штаба флота, капитана 1-го ранга Овчарова, приказавшего начать немедленную буксировку линкора на меньшую глубину.
Узнав о происшествии на тонущий «Новороссийск» прибыло и более высокое командование, распорядившееся прекратить начавшуюся буксировку и послать матросов заделывать трюмы, из-за чего такое важное время было потеряно, и большая часть трюмов ушла под воду. Спустя три часа после взрыва на линкоре по-прежнему никто не знал, что же следует предпринять ради его спасения, и только прибывший на корабль капитан Хуршудов вынес единственное верное постановление – начать эвакуацию всех матросов, которые прибыли на «Новороссийск» с других кораблей и непосредственного участия в спасении корабля не принимали. Приказ об эвакуации, тем не менее, был отдан с большим запозданием, так как начать ее стоило сразу же после обнаружения масштаба имевшихся разрушений. Спустя 45 минут после его поступления, когда большинство матросов и спасателей собрались на палубе, «Новороссийск» внезапно начало трясти, он резко выпрямился и в один миг перевернулся килем вверх. Лишь немногим из тех, кто оказался в момент переворота на палубе, удалось спастись и отплыть подальше от корабля, многие матросы и офицеры оказались заживо погребены под его весом, оставаясь в живых еще целые сутки, до тех пор, пока у них не закончился воздух.
Выжившие и успевшие взобраться на дно линкора матросы слышали как отчаянно и исступленно стучат оставшиеся в каютах корабля люди, но помочь им они ничем не могли. Большинство спасшихся было настолько напугано, что добравшись до берега, теряло сознание, у некоторых матросов, чье сердце было недостаточно здоровым, случились инфаркты и сердечные приступы, другие же падали замертво от страха.
К перевернувшемуся линкору подошли спасатели, они эвакуировали практически все руководство флота, оказавшееся в воде, а также попытались добраться к тем, кто остался в плену корабля, но успеха ни одна из попыток не имела, в порту просто-напросто не было достаточного количества специальных кранов и иного оборудования, чтобы перевернуть корабль обратно. Единственное, что удалось сделать спасателям – это вскрыть обшивку корпуса в корме корабля и спасти, таким образом, нескольких человек, в других частях корабля, откуда также слышался лихорадочный стук, вскрыть днище не удалось. К тому же через дыру в днище начал выходить весь оставшийся в корабле воздух, что привело, в конечном счете, к достижению его критического уровня и смерти всех, кто еще оставался в живых.
Спущенные под воду водолазы вытащили всего двух человек, а повторив попытку спустя несколько часов уже никого живого найти не смогли. 1 ноября погибли последние, кто еще дышал в условиях полной темноты и затопления, а корабль полностью погрузился в воду.
После оказания помощи спасенным и подсчета погибших началось планомерное и тщательное расследование случившегося, виновников искали долго, но так и не нашли. Имелись веские подозрения к тому, что подрыв корабля являлся обещанным диверсионным актом, которым грозили итальянцы, но доказать ничего не получилось, так как никаких следов обнаружено не было. В конце концов была объявлена официальная версия, согласно которой, линкор подорвался на мине времен Великой Отечественной войны.
Рекомендуется к прочтению:
Линкор Тирпиц – потерянные надежды
